Очки дополненной реальности HoloLens от Microsoft: первые впечатления

На днях Microsoft анонсировала много нового и интересного, и среди прочего — очки дополненной реальности HoloLens. Чего греха таить, после недовыхода и излишнего хайпа вокруг Google Glass, к очкам, назначение которых не сразу понятно, у народа сложился определенный скепсис. Что будет с HoloLens — покажет время, но если у Microsoft получится, будет круто. Ресурс Wired сделал небольшой обзор очков дополненной реальности HoloLens от Microsoft, предлагаем и вам изучить первые подробности новинки. Далее — от первого лица.

Был конец октября, в Редмонде, штат Вашингтон, дни становились короче, а дожди только начинались. Через несколько месяцев Microsoft представит свой самый амбициозный проект за последние годы — надеваемый на голову голографический компьютер под названием Project HoloLens. Но пока даже сотрудники Microsoft в большинстве своем никогда о нем не слышали. Я иду через большой атриум Studio C при Microsoft, чтобы встретиться с ее главным изобретателем, Алексом Кипманом.

Гарнитура по-прежнему представлена прототипом под кодовым названием Project Baraboo, или просто «B». Кимпан, с волосами до плеч, выглядит нервно, переминаясь с ноги на ногу в своих красных Converse All-Star. Он нервничает, потому что работал над парой голографических очков пять лет. Даже больше. Семь лет, если вернуться к идее, которую он впервые протолкнул в Microsoft и которая впоследствии стала Kinect. Когда гарнитура, фиксирующая движения пользователя Xbox, была выпущена аккурат на праздники 2010 года, она стала самым быстро продаваемым потребительским игровым устройством всех времен.

С самого начало он знал, что Baraboo отправит Kinect в младший эшелон.

Кипман приводит меня в зал для брифингов с выпадающим экраном, мягкими диванами и угловым баром, заполненным вином и содовой (туда мы не идем). Он садится рядом, потом встает, ходит, снова садится. Он рассказывает мне краткую историю вычислений, как лектор, блюдца его глаз расширяются, когда он говорит. Следующая эпоха вычислений, говорит Кипман, не будет лежать в оригинальной цифровой вселенной. «Речь идет об аналоговой вселенной, — говорит он. — И у аналоговой Вселенной принципиально другой набор правил».

Перевод: вы привыкли использовать вычисления на экране, вводя команды на клавиатуре. Киберпространство было где-то в другом месте. Компьютеры отвечают на программы, которые интерпретируют команды. В самом ближайшем будущем вы будете использовать вычисления в физическом мире, пользуясь голосом и жестами, чтобы вызывать данные и накладывать их в виде слоя на физические объекты. Компьютерные программы будут в состоянии переварить столько данных, что будут становиться все сложнее и утонченнее. Кибепространство будет вокруг вас.

На что оно будет похоже? На голограммы.

Первые впечатления

Тогда-то я впервые и увидел Baraboo. Кипман показал мне видео концепта, на котором молодая женщина в серой гарнитуре проходила через разные события, от совместной работы с коллегами до путешествия над мостом Золотые Ворота в стиле Oculus. Я смотрел видео, пока Кипман смотрел, как я смотрю видео, пока представители пиар-отдела Microsoft смотрели, как Кипман смотрит на меня, смотрящего видео. Видео было классненьким, но я видел слишком много научной фантастики и хотел подержать в руках что-то реальное. Поэтому Кипман достал коробку из дивана. Осторожно изъял гарнитуру. «Эту игрушку я должен вам показать, — сказал он, передавая ее мне. — Это текущий промышленный дизайн».

Baraboo была больше и тяжелее Google Glass, но гораздо меньше Oculus Rift. Сначала я подумал, что они похожи на очки, сделанные Magic Leap, загадочным стартапом дополненной реальности, профинансированным Google на 592 миллиона долларов. Но Magic Leap пока не готова представить свое устройство. Microsoft же планирует представить Project HoloLens для разработчиков уже весной.

Прототип Кипмана прекрасен. Он усиливает основные преимущества Kinect, используя минимум энергии. Камера глубины обладает полем зрения в 120 на 120 градусов — больше, чем у Kinect —поэтому может фиксировать, что делают ваши руки, даже когда они вытянуты на максимум. Датчики наполняют устройство терабайтами данных каждую секунду, благодаря бортовым CPU, GPU и первом в своем роде HPU (голографический процессор). Как указывает Кипман, компьютер не нагревается на вашей голове, потому что теплый воздух выходит наружу по сторонам. Кнопки на правой стороне позволяют регулировать громкость и управлять контрастностью голограммы.

Как обмануть мозг

Основное достижение Project HoloLens — реалистическая голограмма — использует хитроумный способ обмана мозга, чтобы тот видел свет в виде материи.

«Как вы знаете, вы воспринимаете мир, благодаря свету, — объясняет Кипман. — Если бы я мог нажать волшебную кнопку, мы бы увидели, как фотоны прыгают по всему миру. В конечном счете они попадают на заднюю часть ваших глаз, и благодаря этому вы знаете, что такое мир. По существу вы видите мир в качестве галлюцинации, ну или видите то, что хочет видеть ваш мозг».

Для создания изображений Project HoloLens, частицы света скачут миллионы раз в так называемом световом движке устройства. Затем фотоны попадают на две линзы очков, где рикошетят между слоями синего, зеленого и красного стекол, пока не попадут в глаза. «Когда вы получаете свет под нужным углом, тогда-то и рождается магия».

Спустя полчаса, когда мы взглянули на другой прототип и просмотрели еще несколько концептуальных видео, поговорили о важности разработчиков (в первые дни нового продукты вы всегда должны говорить о важности разработчиков), мне удалось испытать эту магию. Кипман провел меня через двор в секретную лабораторию в подвале. Каждая из комнат представляла собой отдельный сценарий для проверки Project HoloLens.

Быстрый полет на Марс

Первый был обманчиво простым. Я вошел в импровизированную гостиную, в которой вместо выключателя из дыры торчали провода. На столе были разбросаны инструменты. Кипман протянул мне прототип HoloLens и попросил установить выключатель. Когда я надел гарнитуру, на экране передо мной всплыл электрик. Легким движением руки я передвинул его влево от проводов. Электрик видел все, что вижу я. Он нарисовал голографический круг вокруг индикатора на столе и показал, как проверить, есть ли ток в проводах. Когда мы выяснили, что его нет, он показал, как установить выключатель, инструктируя меня голографическими стрелочками и диаграммами на стене передо мной. Спустя пять минут я повернул выключатель, и гостиная наполнилась светом.

Другой сценарий погрузил меня на виртуальный ландшафт Марса. Кипман разработал его в тесном сотрудничестве с ученым NASA Джеффом Норрисом, который провел первую половину 2014 года, летая туда и обратно между Сиэтлом и Южной Калифорнией, чтобы помочь сделать сценарий. Быстрым жестом наверх я переключился от экрана, демонстрирующего прогресс «Кьюриосити» на поверхности планеты, к виртуальному пребыванию на самой планете. Земля выжжена, покрыта частичками пыли и так реалистична, что, когда я делаю первый шаг, мои ноги начинают увязать. Ощущения и визуализация совершенно не совпадают. Позади меня стоял двухметровый марсоход. Солнце ярко светило над ровером, создавая короткие черные тени на земле под его ногами.

Норрис присоединился ко мне виртуально, появившись в трехмерной форме полупрозрачного золотого человека. (На самом деле он был в соседней комнате). Пунктирная линия тянулась от его глаз к тому, на что он смотрел. «Посмотри», — сказал он, и я присел, чтобы поближе посмотреть на камень. С помощью жеста я выбираю одну из трех опций, которая приказывает роверу подобрать эту породу.

После изучения Марса мне не хочется снимать гарнитуру, которая обладает рядом инструментов, позволяющих воплотить невообразимое в реальности. В NASA думают так же. Норрис будет продвигать Project HoloLens этим летом, чтобы ученые агентства могли использовать его для совместной работы над миссией.

Впереди длинный путь

Алекс Кипман

В конце концов, голос Кипмана возвращает меня в Редмонд. Когда я снимаю очки, он напоминает мне, что проект все еще находится в своей начальной стадии. Это пока не та вещь, которая может стать бестселлером уже в следующие выходные. Это новый интерфейс, управляемый голосом и жестами, и все должно работать безупречно, прежде чем он станет коммерчески жизнеспособным. Мне нравится голосовое управление, я пользуюсь Siri постоянно. Но каждый второй раз она не может дать мне хороший ответ, и мне приходится браться за клавиатуру, чтобы найти искомое быстрее. У проекта HoloLens не будет клавиатуры. Если элементы голоса и жестов не будут идеально работать в первый раз, потребители быстро спишут проект.

Тем не менее в ходе других демонстраций не было никаких осечек. Вот я играю в игру, в которой персонаж прыгает по реальной комнате, собирая монеты, рассыпанные на диване, и взлетая на фонтанах, расположенных на полу. Я леплю виртуальную игрушку (флуоресцентного зеленого снеговика), которую затем смогу сделать с помощью 3D-принтера. Вместе с дизайнером мотоциклов из Испании я рисую трехмерное крыло на физическом прототипе.

По мере того, как я прохожу через разные комнаты, Кипман нервничает все меньше и меньше. Прошло три часа с тех пор, как мы встретились. В каждом сценарии он смотрит на экран, который показывает ему, что вижу я, и он наблюдает за тем, как я пытаюсь использовать устройство в первый раз. По нему видно, что он очень сосредоточен и пытается убедиться в том, что все работает хорошо. Я же инстинктивно прислушиваюсь к компьютеру. Спустя семь лет он пытается увидеть Project HoloLens как в первый раз. Чтобы увидеть его глазами 30-летней женщины из Нью-Йорка. Правда, пока это единственное, чего не умеет его волшебный голографический шлем. Пока не умеет.