Разговор с космонавтами: Скотт Келли и Михаил Корниенко

Ричард Холлингхэм с BBC выяснил, что пообщаться с космонавтами на орбите так же легко, как набрать номер на телефоне, когда позвонил на Международную космическую станцию. Как живут космонавты на орбите? Как работают? Конечно, обо всем сразу и не расскажешь. Далее — от первого лица.

Телефон моего домашнего офиса — в деревушке в 30 милях к северу от Лондона — связан с внешним миром медным кабелем. Линия свободно качается на ветру между водоотводом нашего дома и телефонным столбом на улице. Думаю, ее установили еще когда строился дом, в середине 1930-х годов. Довоенная технология просуществовала уже 80 лет, но ей еще предстоит серьезное испытание.

«Пожалуйста, досчитайте от одного до десяти», — просит меня Бет, вежливый инженер в Центре аудиоуправления NASA в Хьюстоне. Делаю то, что просят — пытаюсь говорить отчетливо. «Спасибо, — говорит она. — Ваша телефонная линия сертифицирована для космоса».

Потребовалось много месяцев, чтобы договориться об интервью с космонавтами на Международной космической станции, и когда последние штрихи уже нанесены, остается совсем недолго, скоро я пообщаюсь с людьми, вращающимися вокруг Земли. На мониторе моего компьютера отображается живая картинка телевидения NASA, которое ретранслируется Хьюстоном с Международной космической станции (к счастью, по широкополосному соединению). Хотя я буду видеть астронавтов, они смогут только слышать меня по телефону.

NASA прислало мне подробные инструкции для связи с МКС, и я слегка нервничаю, ожидая соединения. «Станция, это Хьюстон, — говорит Capcom (Capsule Communicator) в центре управления полетом. — Вы готовы?».

На экране астронавт NASA Скотт Келли и русский космонавт Михаил Корниенко плавают в поле зрения. Два этих члена экипажа МКС провели четыре месяца своего годичной миссии, направленной на изучение эффектов влияния длительного пребывания в космосе. Они расслаблено покачиваются между белых стен японского модуля Kibo.

— Пожалуйста, начните проверку голоса для BBC.

— Станция, это Ричард Холлингхэм с BBC, как слышно?

— Слышу вас четко и громко, добро пожаловать на борт Международной космической станции!

Я говорю с космосом. Космос! Ладно, Ричард, успокойся, будь профессионалом. Глубокий вздох…

Вы оба выглядите весьма неплохо после четырех месяцев в космосе, мне интересно, как вы находите эту миссию на год?

Скотт Келли: Пока все хорошо, пребывать здесь в течение года — это довольно долго, но мы уже летали прежде, поэтому знаем, на что идем, космическая станция — невероятное место. У нас здесь много возможностей и много работы. Поэтому мы с оптимизмом смотрим на 200 оставшихся дней, все пройдет гладко.

Михаил Корниенко: Думаю, космос заставляет тебя выглядеть моложе. Шутка, конечно, но в то же время мы делаем упражнения два раза в день и, как сказал Скотт, могу подтвердить, мы оптимистично настроены, и я верю, что после моей миссии длиной в год я буду даже в лучшей форме, чем до миссии.

Как я понимаю, до миссии вы хорошо общались. Вы по-прежнему друзья?

Скотт: Абсолютно, и даже больше теперь. Проводим много времени здесь вместе, это укрепляет связь между нами. Отличное место, чтобы строить отношения и международные партнерства. И это одна из самых прекрасных граней этой космической станции. Международный ее аспект.

Миша: Мы до сих пор друзья, и будем дружить до конца!

Что отличает этот полет от обычных миссий?

Скотт: Он уникален по продолжительности — если сравнивать наше участие в экспериментах, связанных с людьми, Михаил и я, конечно, больше вовлечены в это, чем обычные члены экипажа. За год здесь будет проведено 400 научных экспериментов, поэтому наше участие измеримо выше, чем у любого, кто пребывает здесь в течение полугода. Но с ежедневной перспективы наша жизнь здесь не отличается от жизни других членов.

Вы работаете вместе в течение этого года — о чем бы это могло рассказать в свете работы на Земле? Чему мы можем поучиться?

Скотт: Я думаю, что космическая станция, эта нейтральная территория, так сказать, с довольно сложными условиями, дает нам возможность поработать над чем-то очень важным и очень сложным. Это один из самых больших успехов космической станции. Мы получаем прекрасные результаты от научной работы. Из всего этого можно извлечь очень и очень много нового.

Скотт, чему вы научились у русских?

Я учусь всяким штукам у этих ребят постоянно. У них очень много опыта. Их опыт длительного пребывания в космосе намного шире нашего. Они делают некоторые вещи по-другому. Они более практичны. Их бюджет меньше, чем у NASA, так что здорово наблюдать, чего они могут достичь с весьма ограниченными ресурсами. Это впечатляет.

Михаил, а чему научились вы, работая с американцами?

Должен отметить, что у американцев можно многому поучиться. Прежде всего, все они очень сосредоточенны, очень щепетильны, особенно при выполнении своих задач и работы, и я думаю, что еще будет, чему поучиться у наших партнеров, да и вообще мы каждый день узнаем что-то новое друг к друга.

Все они очень дружелюбны, и не могу сказать, что я был злым или грустным раньше, но наши американские друзья очень дружелюбны, поэтому я учусь у них и этому.

Люди хотят знать, как этот космический полет изменил ваш взгляд на роль человечества на планете Земля?

Скотт: Каждый раз, когда я летаю в космос, я поражаюсь, какой маленькой кажется Земля и как мы все начинаем казаться гражданами одного целого, а не различных стран. Ты не видишь политических границ, которые расчерчены на картах, видишь лишь физические границы. Появляется чувство, что мы все часть одной большой команды, команды Земли. Единственное, что пугает — атмосфера кажется очень тонкой и очень хрупкой. Эти две главные вещи изменили мою точку зрения за всю мою карьеру.

Помогает ли вам ваша подготовка?

Скотт: Абсолютно. У нас есть шикарная команда на земле, международная команда, не только в США, но и в России, Японии, Европе, Канаде, которая тренирует нас в течение многих лет для этих миссий. Хотя есть некоторые вещи, которых вы не понимаете, пока не окажетесь здесь, и невозможно по-настоящему имитировать микрогравитацию. По большому счету, мы очень хорошо подготовлены и это благодаря людям, которые на земле.

Ваши сны изменились?

Скотт (смеется): У меня был интересный сон прошлой ночью, но я не буду его вам рассказывать… В любом случае меня спрашивали после последнего полета, отличаются ли сны на Земле и в космосе, и я не смог припомнить. Поэтому теперь я записываю свои сны, и большая их часть о пребывании на Земле, но иногда снится и космическая станция. Вообще, вы знаете, что людям снятся странные сны.

Тем временем отведенное «командой Земли» время подошло к концу. Во время нашей 10-минутной беседы МКС проходила над Колумбией и Бразилией. Остается только догадываться, что снилось Скотту Келли в космосе.

Мы принимаем достижения космических технологий как должное. Когда я был еще ребенком, я строил сложные лунные базы из картонных коробок, шторы в моей спальне были украшены изображениями истории авиации, а моей любимой книгой была книга о шаттлах. Я и представить не мог, что однажды буду говорить с астронавтами, путешествующими на орбите со скоростью 27 000 километров в час в 400 километрах над планетой.